Ситуация повышенного риска насилия. Положение женщин с инвалидностью в Кыргызстане

В Кыргызстане, как отмечают эксперты, женщины и девочки с инвалидностью находятся в ситуации повышенного риска насилия. С чем это связано и как можно изменить ситуацию - в материале Kaktus.media.

***

У Риммы (имя изменено) инвалидность второй группы. Она состояла в гражданском браке, есть ребенок. С мужем их познакомили родственники. С первых лет совместной жизни она терпела физическое насилие со стороны мужа, который злоупотреблял спиртным и не работал. При этом она выполняла всю домашнюю работу и ухаживала за родственниками мужа.

Римма уговорила мужа переехать из родного села в Бишкек. Годовалого ребенка она оставила свекрови. Римма с мужем сняли квартиру без удобств. Она работала уборщицей, чтобы прокормить семью. Муж Риммы тоже начал подрабатывать разнорабочим на стройках, но все деньги пропивал, а дома устраивал скандалы.

Однажды он избивал Римму всю ночь, насиловал ее. Женщине удалось убежать и прийти в дом к сестре. Но муж нашел ее там и попытался избить. Свекор сестры немедленно вызвал милицию, таким образом Римма попала в кризисный центр "Сезим".

При поступлении у нее были по всему телу ссадины, гематомы. Она была в очень тяжелом эмоциональном состоянии. Позже органы местного самоуправления помогли женщине забрать из семьи мужа ребенка и начать самостоятельную жизнь.

История кризисного центра "Сезим".

***

Сколько из случаев гендерного насилия относятся к женщинам и девочкам с инвалидностью, неизвестно, так как статистика, касающаяся насилия в отношении людей с инвалидностью, не фиксируется официально. Как указано в исследования "Гендерное и инклюзивное развитие в Кыргызстане: вызовы и рекомендации", отсутствие учета фактора инвалидности не позволяет видеть даже верхушку айсберга. Обращаемость женщин и девочек с инвалидностью за защитой в правоохранительные органы ничтожно мала.

Пострадавшая находится в зависимом положении

Зачастую насилию девочки и женщины с инвалидностью подвергаются со стороны самых близких людей.

"Очень часто пострадавшие не могут сообщить о совершенном в их отношении насилии из-за изолированности, незнания своих прав, беспомощности, зависимости и дискриминации. Виновные чувствуют свою безнаказанность, пользуются беззащитным положением женщины или девочки с инвалидностью, насилие повторяется", - отметила представительница правозащитного движения "Бир Дуйно" Лира Асылбек.

"Особенность в том, что в целом, вне зависимости от того, где живет женщина с инвалидностью, если происходит насилие, то она не может избежать этого, убежать от этой ситуации, уехать, уйти. Потому что очень часто она привязана к тому месту, где живет или где случается та или иная история. И поэтому все люди, творящие насилие над женщиной с инвалидностью, будь то родственники (а это очень часто они), будь то знакомые или посторонние люди, пользуются тем, что женщина убежать не сможет и, возможно, рассказать тоже не сможет. Абсолютная зависимость буквально. Потому что если даже она хочет уехать, то вторая проблема, которая может возникнуть, это нехватка финансовых средств. И это заставляет задуматься, ведь если даже женщина с инвалидностью уедет, то ей негде будет жить", - указала руководитель общественного фонда "Назик Кыз" Укей Мураталиева.

"Люди могут задаваться вопросом: "А ведь есть же кризисные центры для пострадавших от насилия женщин?" Но мы должны сказать, что для женщин с инвалидностью нужна доступная среда, созданная по универсальному дизайну. Что это такое? То есть у женщины или мужчины с инвалидностью, если они находятся в определенных условиях, должен быть абсолютный доступ к удовлетворению базовых потребностей, начиная от гигиены, заканчивая питанием. И опять же, если мы хотим поддержать, например, психологически женщину с инвалидностью, пострадавшую от насилия, то эта поддержка нестандартная: специалист должен быть специально подготовленным и хорошо понимающим в целом особенности инвалидности женщины", - добавила она. В настоящее время бишкекский кризисный центр по поддержке женщин с инвалидностью, по словам Мураталиевой, единственный такой на всю республику.

Помимо прочего, даже когда случается какая-то история, не каждая пойдет и расскажет.

"Очень сложно в случае, когда происходит данное действие со стороны родственников. Как это выглядит для окружающих? Это родственники, семья, и они как бы заботятся о ней. А что на самом деле происходит? Это другой вопрос. И если пострадавшая от насилия начнет рассказывать, то это можно же преподнести под разным соусом, например, мол, неблагодарная, мы за ней ухаживали, а она вот такая нехорошая и так далее", - добавила активистка.

По словам председателя Бишкекской молодежной организации глухих общества КОС и КОГ Алии Турдиевой, зачастую пострадавшие и не знают, куда обращаться за помощью.

"Была нашумевшая в новостях история, произошедшая 2 января с 21-летней женщиной. Она глухая, муж у нее тоже с нарушением слуха. У них двое детей. Они жили в Баткене. Она подвергалась семейному насилию: муж регулярно избивал ее. Она обращалась в милицию, но там проигнорировали. Молодая женщина пыталась обращаться за помощью к родителям, к родственникам. Те сказали: "Живи [с ним]". Она приехала в Бишкек, но и в столице не смогла найти помощи нигде, не знала, куда обратиться из-за недостаточной информированности. Она вернулась в Баткен. И на улице на глазах у детей и соседей муж просто поймал ее и задушил", - напомнила она.

Получить срочную помощь - проблема

Девочки и женщины с инвалидностью сталкиваются с трудностями уже на этапе обращения в милицию. Например, люди с проблемами слуха просто не могут туда позвонить.

"У меня был случай, когда в комнате был пожар, и я не знала, что делать и как вызвать пожарных, потому что у нас во все службы нужно звонить. Если я не могу сказать, что у меня произошло, то я не могу дозвониться. И получается, что мне нужно искать соседей, еще кого-то, бежать куда-то, чтобы просить о помощи, чтобы позвонили в пожарную службу. Я потушила возгорание своими силами, но нам очень хотелось бы, чтобы было приложение, через которое можно было обратиться в экстренные службы", - поделилась своим опытом председатель Бишкекской молодежной организации глухих общества КОС и КОГ Алия Турдиева.

"Написать заявление пострадавшие сами не могут, родственники их игнорируют, сурдопереводчика найти невозможно. И поэтому заявления пострадавшие не пишут. Особенно в регионах такое происходит, в Бишкеке все же проще его найти. В некоторых странах, как мы знаем, есть онлайн-переводчики жестового языка. У них есть прямо круглосуточный центр. В любое время, когда тебе нужно, можно позвонить туда по видеосвязи, и у тебя будет сурдопереводчик. Но в Кыргызстане, к сожалению, пока такого центра нет", - отметила Турдиева.

"Например, нам известно о таком случае, когда девушка с церебральным параличом не смогла получить помощь. У людей с ДЦП может быть немножко такая заторможенная речь, произношение не совсем привычное. И когда она звонила в милицию, что ей нужна срочная помощь, потому что она подверглась насилию, дежурный на пульте приема звонков просто даже не стал регистрировать это обращение, посчитав, что она пьяная. Таких случаев много. Это просто один из примеров", - рассказала директор ОО "Агентство социальных технологий" Зульфия Кочорбаева.

Недоверие со стороны правоохранительных органов

Среди причин, почему некоторые женщины не обращаются за помощью, есть и еще одна: недоверие представителей правоохранительных органов к показаниям потерпевших, особенно имеющим ментальные особенности, основанное на стереотипах о том, что такие женщины и девочки склонны фантазировать или не могут адекватно понимать и озвучивать то, что с ними происходит.

"Очень часто, если женщина с инвалидностью подверглась насилию и обратилась в правоохранительные органы, то она оказывается в такой ситуации, что мало того что должна многократно рассказать историю пережитого насилия следователю-мужчине, так есть еще и другая проблема: в милиции сомневаются в адекватности и правдивости ее слов", - указала руководитель общественного фонда "Назик Кыз" Укей Мураталиева.

"То есть могут задать такие вопросы: "А правильно ли ты поняла происходящее? А правильно ли ты восприняла? Тебе не показалось то, что с тобой произошло?" И если эта женщина имеет плюс ко всему еще и ментальные особенности, то тем более подвергают сомнению ее слова", - пояснила Зульфия Кочорбаева.

Эта проблема характерна не только для правоохранителей. По словам Мураталиевой, и во время судебных разбирательств адвокаты подсудимых говорят, что, мол, женщина с инвалидностью придумала историю с насилием.

***

Эту ситуацию иллюстрирует история, рассказанная представительницей ОО "Союз людей с инвалидностью "Равенство" Викторией Бирюковой.

"Пострадавшая - девушка из одного очень далекого региона. К нам обратился ее родной брат. Чтобы был понятен контекст, родителей у них нет. И они жили с бабушкой и дедушкой. Парень испытывал психологическое насилие и сбежал из этого дома в Бишкек. В столице он подрабатывал на разных работах. В один из дней парень поехал к сестре и застал такую картину, что там происходит психологическое, и экономическое, и физическое насилие. Он не нашел ничего другого, как заснять эту ситуацию на видео. Когда мы все это увидели, то ужаснулись. Мы эвакуировали эту девочку оттуда к нам в шелтер. Мы столкнулись с такой огромной проблемой, что просто ни нас, ни ее не хотели слушать, сомневаясь в адекватности, наверное, этой девочки. Там были факты сексуализированного насилия со стороны ее дедушки и ее дяди. Нас никто не слушает", - рассказала Виктория Бирюкова.

"Шелтер нашей организации - единственный доступный для девочек и женщин с инвалидностью. Пострадавшая получила у нас психологическую помощь, всестороннюю поддержку, прошла долгую реабилитацию. Прошло время, и уже эту девушку надо как бы отпускать в свободное плавание, а некуда. Решения правосудия мы не добились. Домой девочка вернуться не может. И мы так и сидим, думаем: "А куда мы девчонку эту отпустим?" Она полностью не социализирована, плохо обучена грамоте, недостаточно образована. Это очень далекий горный регион Кыргызстана. И никто, ни один соцработник этой семьей не занимался", - отметила Бирюкова.

История эта, по ее словам, длится не один год. "Мы уже пробовали добиться какого-то результата и с правозащитниками, которые работают не в сфере защиты прав людей с инвалидностью. И с нашими юристами с инвалидностью, которые предоставляют юридическую помощь. Девочку просто не хотят слушать. Будто бы она неадекватный человек, по мнению некоторых персон. Заявление было подано, и не раз, и в разные места, в том числе и в прокуратуру, куда только мы не ходили. Все это просто прекращается вроде как за неимением улик. Но это официальная версия. Мы же понимаем, что это просто дискриминация", - добавила активистка.

"Единственный позитивный момент во всем этом - девочка очень, как сказать, выросла, что ли, за это время. Она реабилитировалась, уже не плачет, улыбается, она социализирована, общается со сверстницами", - заключила Бирюкова.

Систему нужно сделать инклюзивной

Официальная статистика, которая собирается по фактам семейного или другого насилия, не выделяет людей с инвалидностью, а тем более с ее разными формами. Для того чтобы лучше понять ситуацию, был проведен комплексный анализа НПА, ведомственных актов, кейсов и сложившейся практики на предмет наличия и достаточности инклюзивных подходов в сфере охраны и защиты от насилия женщин и девочек с инвалидностью.

Председатель наблюдательного совета ОО "Кыргызская ассоциация женщин-судей" Чинара Айдарбекова отметила, что [насилие в отношении девочек и женщин с инвалидностью] - это "такая очень латентная, закрытая тема, которую пытаются замалчивать". "Очень много проблем. Например, такого рода дела почти не доходят до судов. Есть проблема с доступом к правоохранительным органам, к судам. Очень многие девочки не могут говорить, не могут написать заявление, не могут осознать свои права", - сказала она.

Как рассказала директор ОО "Агентство социальных технологий" Зульфия Кочорбаева, анализ направлен на содействие тому, чтобы общество и государство становились инклюзивными. "[Чтобы] правоохранительная система как необходимая часть для создания этих условий тоже становилась все более инклюзивной и ориентированной на учет специфических потребностей такой категории людей, как люди с инвалидностью", - добавила она.

"Зачастую у нас, когда говорят "люди с инвалидностью", их воспринимают как некую однородную гомогенную группу. А на самом деле это люди совершенно с разными условиями, с разными особыми нуждами и потребностями. Важно понимать, что пострадавшие от насилия, например, с инвалидностью по слуху или с ментальными какими-то особенностями - это два разных случая, два разных вызова, и требуются специфические меры работы с этими гражданами", - подчеркнула Кочорбаева.

Попытки есть, но они недостаточны

Какие пробелы по защите прав пострадавших с инвалидностью существуют в нашем законодательстве? Как отметила гендерный эксперт Надежда Пригода, несмотря на то что в Кыргызстане создано достаточно прогрессивное законодательство и оно пытается приблизиться к международным стандартам в сфере защиты прав человека, нельзя сказать, что оно совершенно.

"Наше национальное законодательство - Уголовный кодекс, Уголовно-процессуальный кодекс - практически не содержит особенностей по защите именно людей с инвалидностью. Есть какие-то попытки внедрить инклюзивные подходы в национальные нормативные права и акты, но тем не менее их явно недостаточно. Например, в УПК есть механизм использования сурдоперевода для людей, которые имеют проблемы, связанные, допустим, со слухом. Тем не менее люди с инвалидностью - это не только люди, которые нуждаются в сурдопереводе, это и люди, которые имеют проблемы со зрением, это люди, которые имеют особенности ментального здоровья, это люди, которые имеют проблемы с двигательной активностью. Для них никаких особенностей уголовно-процессуальное законодательство и вообще национально-правовые процедуры не содержат", - отметила она.

Есть, по словам Пригоды, общая норма, которая говорит о том, что, если человек не может сам защитить свои права, в таком случае в его защиту должен выступать прокурор, например. "Но мы все видим и анализ практики показывает, что, к сожалению, не всегда это делается. И часто проблема даже не в пробелах в законодательстве, а во-первых, в инфраструктуре правоохранительных органов, а во-вторых, в людях, которые работают. Это недостаточная гендерная чувствительность, недостаточная гендерная компетентность, отсутствие каких-то специальных стандартов по тому, как проводить, например, следствие, если потерпевший является лицом с инвалидностью", - пояснила эксперт.

"То есть инклюзивности нашему законодательству не хватает. Потому что даже если мы возьмем такое понятие как "женщина с инвалидностью", то и они тоже бывают разные. Это бывают несовершеннолетние девочки с инвалидностью, это бывают взрослые женщины, это бывают люди, имеющие инвалидность по причине ментальных нарушений, двигательных. Это все разные люди. Под потребности каждой из таких групп потерпевших должны быть разработаны какие-то правовые процедуры. И те сотрудники, которые работают в правоохранительных органах, те, которые занимаются доследственной проверкой, следствием, самим правосудием, адвокаты, прокуроры, судьи - все должны владеть навыками работы с этими людьми, с разными категориями женщин и девочек с инвалидностью. А пока мы просто рассматриваем человека как нечто среднее - среднего пола, среднего возраста, среднего состояния здоровья, - к сожалению, права пострадавших с инвалидностью остаются незащищенными", - сказала Надежда Пригода.

Общество равнодушно к насилию?

"Наше общество не инклюзивно. Наше общество в большинстве своем равнодушно смотрит на все эти преступления, на все это насилие. Девушки, пострадавшие от насилия, подвергаются постоянным нападкам, виктимизации, сообщество их не принимает. Это очень большая проблема", - пришла к выводу эксперт Кыргызской ассоциации женщин-судей Чынара Биялиева.

Биялиева выделила ряд проблем на досудебном этапе:

• Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) не предусматривает обязательного участия адвоката для потерпевших людей с инвалидностью, хотя они имеют право на бесплатную юридическую помощь, и данный фактор существенно влияет на результаты и сроки расследования и принятия решения.
• Вовремя не принятые незамедлительные меры по устранению угрозы для потерпевшей со стороны обвиняемого прямо влияют на безопасность пострадавшей.
• Проблема давления со стороны обвиняемого, его родственников (особенно если они имеют влияние), равнодушие и попустительство со стороны правоохранительных органов приводят к ослаблению защиты прав пострадавшей из-за постоянных угроз и неполному и неэффективному расследованию преступления.

***

15-летнюю Зариму (имя изменено) с церебральным параличом в течение года насиловал и принуждал к сексуальным отношениям взрослый мужчина, который избивал ее и угрожал убийством ей и ее матери. У этого человека была судимость, но он был освобожден условно-досрочно. Сексуализированное насилие в отношении девочки началось в 2021 году, а последний эпизод произошел в феврале 2022-го.

О преступлении в милицию заявила мать девочки. Там провели расследование и передали дело по статье "Насильственные действия сексуального характера с ребенком, не достигшим шестнадцатилетнего возраста" в суд в марте 2022 года.

Суд не раз откладывали по разным причинам: неявка свидетелей, отсутствие адвоката обвиняемого, недоставление обвиняемого в суд из следственного изолятора, замена судьи, замена адвоката, неявка прокурора. Правозащитники также отметили, что дело девочки суд отложил больше чем на два месяца, хотя такие тяжкие преступления должны рассматриваться в течение двух месяцев.

На протяжении всего этого времени Зариме не предоставлялась никакая защита. Обвиняемый смог позвонить и написать ей в WhatsApp и угрожать с целью заставить ее написать новое заявление и отказаться от обвинения.

Угроза насилием также является преступлением, и законом предусмотрены меры для защиты пострадавших. Однако, отмечают правозащитники, несмотря на положения о защите, в случае с Заримой они не применялись.

История из доклада "Сексуализированное насилие и инвалидность в Кыргызстане: законы, политика, практики и доступ к правосудию" от Союза людей с инвалидностью "Равенство", правозащитного движения "Бир Дуйно - Кыргызстан" и международной правозащитной организации Equality now.

***

Осуществление медицинского освидетельствование лицом другого пола, а также их неадекватное поведение во время осмотра сильно влияет на пострадавшую и на доверие к правоохранительным и судебным органам.

В Кыргызстане лабораторий, которые могут проводить ДНК-анализ, нет. Проведение анализа ДНК при изнасиловании, беременности за пределами страны требует дополнительных финансовых затрат, что может быть дорогостоящим процессом для людей с инвалидностью. Кроме того, необходимость направления биологического материала за границу (Казахстан, Россия) приводит к значительным задержкам, усложнениям в расследовании и делает его более зависимым от внешних факторов. Проведение расследования становится зависимым от помощи и пожертвований, что может затруднить процесс расследования или и вовсе привести к закрытию дела за отсутствием доказательств.

***

У Натальи (имя изменено) детский церебральный паралич, эпилепсия. Она никогда не ходила в школу. Когда Наталье было 15 лет, ее изнасиловал 70-летний сосед. Через некоторое время мать Натальи заметила, что у нее вздулся живот, и отвела к врачу, который подтвердил, что девочка находится на пятом месяце беременности. Вскоре у Натальи открылось кровотечение, и ее госпитализировали. Ей провели операцию, но спасти плод не удалось.

Мать Натальи сообщила в милицию о беременности дочери, но сотрудники бездействовали. Поскольку у девушки инвалидность, ей не поверили, что ее изнасиловали. Наталья неоднократно называла виновником своего соседа, однако уголовное дело было возбуждено только после того, как были предоставлены доказательства экспертизы биологических образцов с анализом ДНК.

Образцы приходилось отправлять в Россию или Казахстан. Этот процесс вызвал значительные задержки в деле Натальи. На оплату анализа деньги пожертвовали люди. Преступник оказывал давление на семью. Его сын и невестка работали в правоохранительных органах. Он пытался помешать расследованию, переложить подозрение на других.

История из доклада "Сексуализированное насилие и инвалидность в Кыргызстане: законы, политика, практики и доступ к правосудию" от союза людей с инвалидностью "Равенство", правозащитного движения "Бир Дуйно - Кыргызстан" и международной правозащитной организации Equality now.

***

Преднамеренная неправильная квалификация преступления (замена на более легкую статью) приводит к недостаточно строгому наказанию подозреваемого.

Отсутствие инициативы у следователей, прокуроров, следственных судей в проведении процедуры депонирования показаний пострадавшей с инвалидностью для устранения постоянной виктимизации, проведение допросов без учета особенностей и потребностей пострадавших с инвалидностью вызывают дополнительные травмы у переживших насилие.

Расследование преступления данного характера часто требует вмешательства разных комиссий, ответственных лиц, для того чтобы дело двигалось и дошло до суда. Недостаточная координация между правоохранительными органами и другими институтами замедляет процесс расследования.

Биялиева перечислила проблемы на этапе судебного производства:

• Показания потерпевшей не фиксируются заранее, ей приходится ходить на судебные процессы и каждый раз повторять их. Это делает ее уязвимой перед адвокатами обвиняемого во время судебного процесса, которые могут искажать ее показания, игнорируя ее специфические потребности.
• Участие в судебном процессе потерпевшей с ментальной инвалидностью затруднено из-за эмоционального состояния потерпевшей и необходимости постоянного присутствия психолога.
• Сроки являются серьезной проблемой в уголовных делах, особенно в случаях изнасилования, где доказательства могут быть утрачены со временем. Это может создавать серьезные препятствия для успешного расследования и судебного разбирательства дел.
• Недостаточный учет особенностей коммуникации и потребностей ментально уязвимых лиц в процессе судебного разбирательства со стороны социальной защиты приводит к недостаточной защите их прав.
• Недостаток доступа пострадавших к адвокатам, особенно в случаях, когда они не могут оплатить услуги адвоката самостоятельно, ухудшает их возможность получить правовую защиту и поддержку в суде.
• Адвокату каждый раз приходится ходатайствовать о проведении судебного заседания в закрытом режиме (так как это изнасилование). Это создает уязвимость для пострадавших, подвергая их дополнительной травме и риску нарушения их конфиденциальности и безопасности.

В исследовании пришли к выводу, что исход дела зависит и от судьи. Так, чувствительные к проблемам судьи (в основном это женщины) принимали решения быстро и рассматривали ходатайства адвокатов.

Процесс апелляции долгий и сложный, с несколькими повторными пересмотрами дела в различных инстанциях судов, что приводит к значительным временным затратам и увеличению эмоционального стресса для всех сторон, включая пострадавшую и ее адвокатов.

Проблемы доступа к адвокатам, ограничения роли СМИ, нехватка психологической поддержки и сложности с проведением судебных заседаний в закрытом режиме создают неравные условия для переживших насилие и злоупотреблений. Даже при строгих наказаниях для преступников психологические и эмоциональные последствия для них остаются серьезной проблемой. Поэтому важно обеспечить им справедливость и поддержку на протяжении всего судебного процесса.

Для того чтобы обвиняемые были привлечены к уголовной ответственности, понадобилось вмешательство гражданского общества.

При этом установление морального ущерба и его компенсация для переживших насилие является важным аспектом восстановления справедливости и смягчения последствий преступления, однако проблема в маленьких суммах и долгом получении или невозможности их истребования.

"В результате предварительного анализа выявилось очень много пробелов, над которыми теперь прицельно предстоит работать и думать, что из этого мы можем сделать на уровне изменения законов, нормативных актов, подзаконных актов, а что нужно менять в практике деятельности правоохранительных органов. Возможно, что менять в том числе в системе обучения, подготовки кадров правоохранительных органов. И, возможно, какие-то инфраструктурные вещи тоже должны меняться, потому что иногда эти вопросы могут быть решены просто технически. Например, предусмотреть возможность приема не только аудиозвонков, но и видеозвонков, чтобы люди, которые не могут говорить, могли по крайней мере подать жестами сигнал о том, что им требуется помощь. Но это все надо начинать обсуждать, и предметно по каждому из выявленных пробелов совместными усилиями с правоохранительными органами, экспертами и так далее можно будет выстраивать какую-то карту движения по решению этих проблем", - прокомментировала Зульфия Кочорбаева.

Председатель наблюдательного совета ОО "Кыргызская ассоциация женщин-судей" Чинара Айдарбекова отметила, что полный документ с анализом и рекомендациями передадут лицам, принимающим решение для того, чтобы они могли посодействовать улучшению доступа к правосудию этой категории лиц.

Правосудие есть

Случаи, где правосудие для пережившей насилие было обеспечено, есть. О нем рассказала Виктория Бирюкова: "Пострадавшая - тоже девочка с инвалидностью из далекого региона. Она участвовала в нашей летней школе. Тематика была - насилие. О нем рассказывал тренер. На третий день эта девочка сказала, что хочет поделиться своей историей. Девочка плакала и рассказывала, что некий парень ее знакомой внушил ей мысль, что где-то в Бишкеке людям с инвалидностью дают квартиры. Она доверилась этому человеку. А тот уговорил ее поехать в столицу. И он говорит, мол, все, поедем в Бишкек, прямо вот послезавтра выезжаем. И поедем втроем: ты, я и моя девушка. Но только девушка, по его словам, якобы не хочет ехать на машине через перевал, поэтому он ее самолетом отправит.

Этот парень повез девочку с инвалидностью через Иссык-Кульскую область. Вечером они остановились в гостевом доме, в разных вроде бы комнатах. Мол, отдохнем и утром дальше поедем. Поздно ночью парень зашел к этой девочке и очень сильно издевался до утра. Мне очень сложно рассказывать, какие там были повреждения. Все личные вещи, телефон он у пострадавшей отобрал. Они сели на рейсовую маршрутку до Бишкека.

В Боомском ущелье, когда маршрутка остановилась и этот парень вышел, девочка у женщины, сидевшей на соседнем сиденье, попросила телефон и позвонила своей сестре. Та тут же позвонила в милицию. Там был целый план-перехват. На выезде из Боома их задержали. Надо отметить, что девочка сама начала весь процесс: вместе с сестрой они пошли и подали заявление. Потом мои коллеги подключились к защите ее прав. Как итог - насильник получил 11 с половиной лет колонии. Суд также присудил выплатить компенсацию пострадавшей".

Но это, по ее словам, нетипичная история.

Что необходимо сделать, чтобы изменить ситуацию

"Очень важно в первую очередь расширить доступ к образованию лиц с инвалидностью, - считает Бактыгуль Исланбекова, координатор проекта "InKoom – Содействие развитию справедливого и инклюзивного общества в Кыргызстане", реализуемого ОО "Агентство социальных технологий" при поддержке Европейского союза. - Очень важно везде, повсеместно не только улучшать инфраструктуру, но и инклюзивную политику включать, чтобы была возможность получать образование, в том числе и высшее. Чтобы они могли потом находить работу. Нужно вести информационную кампанию в обществе, чтобы отношение к лицам с инвалидностью было более дружелюбным, более ориентированным. В плане законодательства Кыргызская ассоциация женщин-судей в рамках нашего субгранта с ними проводит комплексный анализ, в рамках которого уже озвучен целый ряд рекомендаций. Нужно открывать больше инклюзивных кризисных центров. И чтобы там были специально обученные люди, которые могли оказывать психологическую помощь людям с инвалидностью. Нужно устранить юридические коллизии, из-за которых многие дела по насилию не доводятся до конца".

Рекомендации:

• Разработать и принять всеобъемлющее антидискриминационное законодательство, предусматривающее запрет всех форм дискриминации, включая множественную дискриминацию, устанавливающее ответственность за дискриминационные действия, а также эффективные механизмы и средства защиты лиц, столкнувшихся с фактами дискриминации, в т. ч. отказ от предоставления разумных приспособлений для лиц с инвалидностью рассматривать как дискриминацию по признаку инвалидности.
• Определить в законодательстве КР признаки прямой и косвенной дискриминации по признаку инвалидности.
• На уровне законодательства установить обязанность для всех органов правоохранительной системы, включая суды, обеспечить доступ к правосудию с учетом требований разумного приспособления в полном соответствии с международными стандартами, чтобы пережившие насилие женщины/девочки с инвалидностью могли беспрепятственно быть участницами уголовного процесса на всех его стадиях.
• Обеспечивать со стороны государственных органов доступность и информирование людей с инвалидностью о своих правах, включая возможности получения информации людьми, имеющими проблемы слуха и зрения, ментальные и двигательные нарушения.
• Принять меры по совершенствованию правовой статистики, в том числе судебной, на предмет дезагрегации по полу, возрасту, форме и группе инвалидности и др.
• Включить в стандарты оказания помощи (клинические протоколы, программу государственных гарантий по оказанию медицинской помощи, руководства по предоставлению социальных услуг и др.) инклюзивные и гендерно-чувствительные нормы.
• Разработать и внедрить методические материалы, инструкции по обращению с пострадавшими от насилия из числа лиц с инвалидностью, в том числе с нарушениями слуха, речи, зрения, опорно-двигательного аппарата, с ментальными и интеллектуальными нарушениями.
• При разработке технических нормативов объектов инфраструктуры учитывать потребности разных групп людей с инвалидностью (женщин и девочек, имеющих ментальные, двигательные нарушения, нарушения зрения и слуха, речи) в части обеспечения их физического доступа как к самим объектам, так и информационного доступа.
• Обеспечить доступными способами экстренного информирования о риске насилия и вызова помощи при факте насилия пострадавшим от насилия из числа лиц с инвалидностью, в том числе посредством СМС-сообщения, различных мессенджеров экстренной помощи.
• Обеспечить доступ к услугам кризисных центров для лиц, переживших гендерное насилие, имеющих различные формы инвалидности.
• Обеспечить круглосуточные службы поддержки, доступные для женщин/девочек с разными группами и формами инвалидности, включая круглосуточные инклюзивные "горячие линии", адекватное жилье, медицинскую помощь, психосоциальное консультирование и экономическую поддержку на всей территории страны.
• Рассмотреть возможность предоставления различных видов услуг помощников и посредников, в том числе проводников, чтецов и профессиональных сурдопереводчиков для людей с инвалидностью при взаимодействии с государственными органами.
• Предусмотреть процессуальные и соответствующие возрасту коррективы, разумные приспособления, облегчающие выполнение женщинами/девочками с инвалидностью своей эффективной роли прямых и косвенных участников, в том числе свидетелей, во всех стадиях юридического процесса, включая стадию расследования и другие стадии предварительного производства, в т. ч. возможность выбора следователя женского пола.
• Предусмотреть в УПК и КоП (в процессуальной части) отдельный раздел об особенностях производства дел, связанных с насилием в семье и насилием в отношении женщин, в т. ч. женщин/девочек с инвалидностью, где включить:

• Возможность ведения дела в отсутствие потерпевшей/пережившей насилие в случаях насилия в отношении женщин с инвалидностью, если они не в состоянии или не желают давать показания.
• Возможность следователю, прокурору продолжить разбирательство в соответствии с общественными интересами, независимо от того, есть заявление либо нет от потерпевшей стороны и примирения с обвиняемым.
• Обязательные меры задержания и судебное преследование даже в отсутствие заявления потерпевшей.
• Уголовное преследование и осуждение преступника исключительно на основе свидетельских показаний потерпевшей/пережившей насилие.
• Потерпевшей возможность проходить осмотр и/или обследование судебного врача без согласия какого-либо другого лица или стороны, например, родственника мужского пола.
• Недопущение многократного сбора медицинских и судебных доказательств, чтобы избежать повторной виктимизации потерпевшей.
• Предоставление пострадавшим независимых и компетентных переводчиков, в т. ч. сурдопереводчиков, если они не владеют языком судопроизводства, на всех стадиях досудебного производства.

• Уделять особое внимание сбору судебно-медицинских доказательств по делам о семейном и сексуальном насилии, включая доступ потерпевших к бесплатному прохождению судебной экспертизы, даже если они решили не сообщать о преступлении. Для обеспечения гендерно-чувствительного и ориентированного на потерпевших подхода сбор судебно-медицинских доказательств проводить в конфиденциальной обстановке в медицинском учреждении.
• Применять особенно чуткий и чувствительный подход при работе с пережившими насилие, включая особые потребности людей с инвалидностью, в целях предотвращения их вторичной виктимизации; обеспечить неконтактирование их с обвиняемыми в помещениях суда и правоохранительных органов с использованием соответствующих коммуникационных технологий, где это возможно.
• Признавать нарушением порядка принятия, регистрации заявления, сообщения о преступлении с направлением материалов прокурору непредоставление подвергшимся насилию женщинам/девочкам с инвалидностью сурдопереводчика и иных технических средств на стадии досудебного производства.
• Принять меры безопасности и начать досудебное производство при наличии к тому оснований в связи с угрозой в отношении потерпевшего, свидетеля, другого лица, участвующего в уголовном судопроизводстве.
• Разработка и внедрение механизмов защиты потерпевших на досудебном этапе, создание специализированных команд для работы с ними, а также установление стандартов процедур, направленных на предотвращение дополнительной травматизации и виктимизации.
• Для обеспечения объективности и качественного расследования, важно привлечение независимых специалистов, особенно в случаях, связанных с инвалидностью и ментальными нарушениями.
• Необходимо улучшить координацию действий между различными органами, также между правоохранительными органами и органами социальной защиты, чтобы обеспечить комплексную поддержку пережившим насилие на всех этапах процесса.
• Сотрудники правоохранительных органов должны проходить регулярное обучение по чувствительному обращению с лицами с инвалидностью, пережившими насилие, особенно к несовершеннолетним и лицам с инвалидностью.
• Расширение образовательных программ и информационных кампаний, направленных на борьбу с насилием и поддержку пострадавших, что поможет уменьшить стигматизацию и обеспечить большее понимание проблемы в обществе.

Данная публикация стала возможной благодаря помощи американского народа, оказанной через Агентство США по международному развитию (USAID). Kaktus.media несет ответственность за содержание публикации, которое необязательно отражает позицию USAID или правительства США.